Char leger T15.
Бельгийский легкий танк Т15 во многом обязан своему появлению принятой в начале 1930-х гг. программе моторизации. В первую очередь предполагалось укомплектовать бронетехникой подразделения “Арденнских егерей” (“Chasseurs Ardennais”), а затем всех остальных.
В этот же период бельгийская военная миссия искала поставщиков танков и бронемашин, надеясь в первую очередь на помощь дружественной Франции.
Переданные в 1919 году 75 легких танков Renault FT-17, безусловно, были в своё время весьма передовыми машинами, но спустя 10 лет их боевой потенциал оценивался весьма низко. Бельгия, как многие другие европейские страны, ориентировалась на оборонительную тактику и потому рассчитывала прибрести танки так называемого “пехотного” типа, оснащенные сильным бронированием и пушечно-пулеметным вооружением.
В 1931 году бельгийская военная миссия выразила желание закупить партию танков D1. Фирма Renault, являясь эксклюзивным поставщиком эти машин, была абсолютно не против этого контракта, но тут вмешался французский Генштаб. По мнению военных, некоторые узлы, включая башню ST2, танка являлись сугубо секретными и не полежали продаже за границу. К тому же, фирма Renault ещё только начала поставки D1. Собственно, тут французов подвела откровенная нерасторопность и глупость, ведь ничего нового и особо секретного в D1 не было. Те же башни ST2 (которые, кстати, оказались неудачными) можно было заменить на башни старого образца от танков FT-17, поскольку погон у них был одинаковый.
В 1934 г. велись переговоры о закупке легких танков АМС 34YR, но из 25 заказанных танков получили только башни. Далее выпуск AMC 34 был прекращен, а вместо них были заказаны шасси и корпуса 12-ти более современных ACG1. Но и этим танкам ужасно не повезло – перед войной было распространено мнение, что Бельгия страна нейтральная и потому Гитлер на неё не нападёт. А вот наличие танков, как оружие сугубо наступательного, может лишь спровоцировать немцев. Так, в 1938 году все 12 ACG1 остались ржаветь во дворе арсенала Эттербек. Когда грянула война восстановить удалось только 8 машин… Зато британцы оказались намного более сговорчивыми. Тем более, что фирме Vickers-Armstrong было что предложить зарубежным заказчикам.
Начиная с 1929 года представители фирмы Vickers-Armstrong заключили несколько очень удачных контрактов на поставку не только стрелкового оружия, но и бронетехники.
После неудачных переговоров с французской стороной бельгийцам выпала возможность ознакомиться с моделью М1934. Конструктивно этот танк был идентичен М1933, но оснащался новой ходовой частью.
Корпус имел клёпаную конструкцию и собирался из листов катаной броневой стали толщиной от 7 до 9 мм. Моторно-трансмиссионное отделение располагалось в передней части, причем двигатель Meadows EST (90 л.с.) устанавливался справа от продольной оси. Слева от него находилось место механика-водителя, над головой которого была сделана небольшая бронированная рубка. Характерной особенностью была установка верхнего бронелиста под значительным углом наклона, что отчасти компенсировало его небольшую толщину.
В средней части корпуса оборудовалось боевое отделение, где располагался командир танка. Он же выполнял обязанности наблюдателя, заряжающего и пулеметчика. Из-за этого, в случае необходимости, экипаж мог быть дополнен ещё одинм танкистом.
Специально для Бельгии британские инженеры разработали новую башню в форме усеченного конуса. Дело в том, что бельгийская военная миссия справедливо посчитала вооружение стандартного варианта (один 7,71-мм пулемет Vickers) слишком слабым и потребовала его замены на тяжелый пулемет Hotchkiss калибра 13,2-мм. Это позволило бы более эффективно использовать танк против пехоты и легко бронированной техники противника. Пулемет и оптический прицел к нему устанавливались в передней части башни и были защищены бронировкой полусферической формы. В кормовой части был вырезан проём прямоугольной формы, закрытый бронированной крышкой – его можно было использовать как для демонтажа пулемета, так и для загрузки боеприпасов. По обеим сторонам от пулеметной установки и заднего люка имелось четыре бойницы для стрельбы из личного оружия. В крыше башни был выполнен люк для посадки в танк командира и наблюдением за местностью на марше.
В ходовой части танка модели 1934 года использовалась подвеска Хортсманна. Применительно на один борт она состояла из четырех обрезиненных катков сблокированных в две тележки, двух поддерживающих роликов, переднего ведущего и заднего направляющего колеса.

Первый образец легкого танка для Бельгии был доставлен уже зимой 1934 года. Хотя эта машина не имела вооружения бельгийцам она очень понравилась – в это же время были подписаны контракты на поставку артиллерийских тягачей серии Dragon Light, имевших ряд унифицированных узлов. Но главное – британские танки обладали высокой скоростью, что позволяло без проблем использовать их для разведки и боевого охранения.
Контракт на первые 18 машин был подписан уже 10 марта, но из-за высокой загрузки доставка растянулась почти на год. Танки прибыли двумя партиями по 9 штук – 15-го и 22-го февраля 1935 г., поэтому в некоторых источниках их иногда именуют как Vickers Light Tank M1935. В бельгийской армии они получили обозначение Т15.
Вторая партия из 24 машин была заказана 16-го апреля 1935 года и была доставлена заказчику в период между 15 ноября и 28 декабря. После прибытия танки из обеих партий комплектовались башнями и вооружением бельгийского изготовления. Несколько машин также оснастили турельными пулеметами FN-Browning FM modele 30 калибра 7,65-мм, которые устанавливались на крыше башни.

Следует отметить, что как таковых бронетанковых войск в Бельгии не существовало. Все танки и бронемашины надлежало использовать для непосредственной поддержки пехоты и кавалерии, либо в качестве разведывательных машин.
Сказать что-либо об их боевом применении в период с 10 по 26 мая пока сложно в виду того, что основная масса легких танков Т15 была уничтожена или брошена при отступлении уже в первые дни немецкого блицкрига на Западном фронте. В частях вермахта эти машины, получили обозначение Panzerspahwagen VCL 701(b), но использовались крайне непродолжительное время для полицейских функций.